“Борис Николаевич” с другой стороны

За несколько последних лет из российских войск, находящихся на территории Республики Таджикистан в соответствии с межправительственным соглашением, дезертировали более тысячи россиян. 65% из них поехали в отпуск и не вернулись. Еще 30% бежали из воинских частей. Многие из них находятся дома, не скрываясь. Порою на дезертиров даже не заводят уголовные дела. Никто не вел статистику тех, кто волею судьбы или по собственному желанию попал в стан оппозиционных формирований. Мотивы перехода также не выяснялись. Часто причиной этого становилась обида. Так, например, случилось с Игорем Буниным — рядовым Хорогского погранотряда, которого прапорщик из санчасти вместо лечения грубо выставил за дверь. Бегунка подобрал Алимардон Ербек, духовный наставник памирских боевиков.[1]

Юрий Бурбело призвался в погранвойска из Одесской области. Проходил срочную службу в Пянджском отряде. В то время в Пяндже шла ожесточенная гражданская война. Незадолго до мобилизации Бурбело был арестован за содействие в незаконном переходе границы: будучи старшим пограннаряда, он за плату переправлял желающих с таджикского берега на афганский. Бежав с гаупвахты, он присоединился к одному из вооруженных формирований и воевал на территории Таджикистана. Потом с новыми «товарищами» ушел в Афганистан.

Бурбело активно участвовал в проведении идеологической пропаганды против российских военнослужащих. Выходил к погранотрядам — обычный солдат в камуфлижной форме, мало ли таких контрактников? Собирал разведданные и вел с военнослужащими «просветительские» беседы:

— Российским офицерам доверять нельзя, — говорил он. Все они люди непорядочные, продажные. Раньше были коммунистами, потом дружно побросали партбилеты. Во время гражданской войны в Таджикистане они за деньги переправляли в Афганистан беженцев. Да и сейчас торгуют наркотиками, на складах все разворовывают. Вот мусульмане — другие. Они живут по Корану, у них все справедливо…

Бурбело пользовался большим авторитетом у моджахедов. Участвуя в ряде операций против российских пограничников, он дослужился до командира батальона боевиков Движения исламского возрождения Таджикистана (ДИВТ) и получил «уважительное» прозвище «Борис Николаевич». Таких как он «раскручивали» на полную катушку для пропаганды на Восток. Корреспонденты из Пакистана, Ирана, Саудовской  Аравии, приезжающие в лагерь оппозиции, проводили их видеосъемку, фотографировали. Этот материал преподносился определенной части мусульманского населения: «Смотрите, мусульмане! Даже русские понимают задачи ислама и воюют на стороне моджахедов. А вам не стыдно сидеть, сложа руки?». В результате появлялись новые «воины Аллаха», их число росло.

Во время нашей беседы Алимардон Ербек приводил все новые и новые имена. Говорил, что и начальником штаба у боевиков Хорога был русский по кличке «Вовчик».

А вот Сергей Туманов уже давно дома, в Пермской области. История его освобождения напоминала захватывающий детектив. В кишлак Ванч на таджикско-афганской границе прилетел вертолет Коллективных миротворческих сил с гуманитарной помощью для беженцев. Распределяли ее на этот раз представители оппозиции. В течении нескольких часов, пока разгружали вертолет, начальник оперативно-розыскного отдела военной контрразведки вел разговор о бывшем российском пограничнике Туманове с председателем Совета джихада Бадахшана, контролирующим ванчско-язгулямское направление, Саламом Мухаббатовым[2]:

-У тебя насильно удерживается российский пограничник.

-Откуда ты знаешь?

— На то и служба наша такая, чтобы все знать…

Туманов прибыл в Таджикистан из Забайкалья добровольцем на усиление и попал в мотоманевренную группу на Хорог. В первые же дни, испугавшись войны, он хотел бежать домой. «Деды» неоднократно посылали его за сигаретами в город, где он и познакомился с вербовщиком из числа местных жителей. Но это выяснилось позже, а сперва тот назвался представителем Красного Креста и, пообещав Туманову помочь возвратиться домой, обманным путем переправил его в Афганистан.

Когда солдат понял, что попал в руки сотрудников службы безопасности боевиков (аманият), было уже поздно. Он пытался бежать, но его поймали, избили и посадили под охрану. В Афганистане Сергея Туманова бросили в тюрьму. Здесь он провел восемь месяцев. Чтобы выжить, Сергей вынужден был согласиться с навязываемыми ему идеями. Тогда его стал опекать Резвон Содиров, командовавший в то время боевиками ДИВТ[3]. Он дал Туманову вдоволь насмотреться на казни — как убивали и пленных, и своих. А потом попытались тоже приспособить к исполнению смертных приговоров. Этого он вынести не мог и решил готовиться к побегу.

Сергей попросился в группу, совершающую рейды вдоль границы и нападающую на российские погранпосты и заставы. Сначала рослого Туманова унизительно использовали в роли ишака, перевозя на  нем боеприпасы и продукты по горным тропам Бадахшана. Наконец он с групой моджахедов вышел к границе и под покровом ночи переплыл через Пяндж на территорию Таджикистана.

И опять не повезло — спасаясь от Резвона, он попал в руки Салама. Тут уже принялись за его перевоспитание. Салам заставил Туманова сделать обрезание, наставлял идеологически и морально:

— В чем слабость русских? — спрашивал он у солдата. И сам отвечал: — Она в том, что у них на сегодняшний день нет идеи. Поэтому они слабы. А мы очень сильные, потому что у нас есть идея, ради которой мы воюем.

… Подполковник контрразведки настаивал на встрече с Тумановым. Салам согласился при условии, что беседа будет проходить в его присутствии. По лицу парня можно было понять, что творится у него в душе. Рядом — российский офицер, предлагающий ему немедленно вылететь в Душанбе. А напротив Салам, отбивающий ладонью мерный такт по крышке стола.

— Поедешь? — спрашивает контрразведчик.

Секунды молчания кажутся очень долгими.

— Не знаю, — тянет Туманов, испуганно пряча глаза и обращается к Саламу: — А ты что скажешь, командир, как ты думаешь?

— Я считаю, — отвечает Салам, — что надо повременить. Тебя обманут и надолго упрячут в тюрьму.

Дискуссия контрразведчика с Саламом длилась больше трех часов. Уже разгрузили вертолет.

— Нет, — не соглашался Салам. — Если я отдам этого солдата, у меня будут большие неприятности.

Салама можно было понять. То, что Туманов стал мусульманином, зафиксировано в газетах и на видеопленках. Если же он уйдет в Россию, вся пропаганда окажется фикцией. Сошлись на том, что Салам не станет предпринимать никаких шагов по освобождению Туманова, но и препятствовать не будет.

План «похищения» возник моментально. Сергею пришлось только сменить камуфляжку на гражданскую одежду. В зимней памирской стуже вертолет осаждали десятки людей. Все они надеялись на то, что им удастся улететь в Душанбе с миротворцами. Чтобы не подпускать рвущихся к вертолету, его оцепили десятка два охранников — моджахедов с автоматами. Туманов в «гражданке» смешался с толпой. Командир экипажа приказал запускать двигатель. Лопасти вертолета стали раскручиваться — быстрее, еще быстрее, поднимая в воздух клубы колючего снега. Охранники невольно прикрыли руками лица. В этот момент контрразведчик схватил Туманова за руку и протащил сквозь цепь охраны к вертолету.

Никто так и не понял, что произошло. Исчезновение Туманова обнаружили только через несколько часов и решили, что он в очередной раз сбежал. После проведенного в Душанбе следствия Сергея Туманова ознакомили с постановлением прокурора, в котором говорилось, что в его действиях не обнаружено состава преступления и уголовному наказанию он не подлежит.

Когда случаи с тумановыми и бурбело превратились в своего рода закономерность, российское командование стало менять систему набора в войска. На службу в Таджикистан начали направлять по контракту, на добровольной основе. Но, к сожалению, среди контрактников оказалось еще меньше романтиков и фанатов российской армии. Для большинства из приезжающих главным стимулом были деньги. И они не скрывали этого. Поэтому история хранит еще много загадочных фактов, которые возможно со временем станут достоянием гласности.

                                                © Надежда Емельянова, 1998