Пятница, 24 января 2020 18:33

Народ Абаза. Путь наперекор стихиям

Надежда ЕМЕЛЬЯНОВА, Мусса ЭКЗЕКОВ

Абазинский ренессанс. Главы из книги. Журнальный вариант

Наука и Религия, № 1 - 2020 г. С. 26-34.

От редакции "НиР": Мы рады представить читателям исследование - результат творческого содружества постоянного автора и дав­него друга «НиР», известного историка-востоковеда Н.М. Емельяновой и видного общественного деятеля, ме­цената, председателя Всемирного абхазо-абазинского конгресса М.Х. Экзекова. Фундаментальное, выверенное, прекрасно оформленное издание появилось на свет благодаря слаженной работе творческого коллектива - ре­дактора Т.А. Филипповой, художника-иллюстратора О. В. Граблевской, сотрудников Издательского дома «Гра­ница». Большое содействие в генерировании рабочих идей оказал экс-директор Института востоковедения РАН, почётный академик АН Абхазии Р. Б. Рыбаков (1938-2019).

Благодаря избранной авторами оптике захватывающая история одного народа разворачивается в многомерную картину цивилизационной динамики Евразии и Средиземноморья... Перед нами - классический пример труда по глубинной этноистории. Написанная с любовью и уважением к Абаза, эта книга - не льстящий идеализиро­ванный портрет, а попытка прояснить драматическую судьбу абазинского народа, постичь формулу его истори­ческой выживаемости. Для нашей публикации отобраны лишь некоторые (связанные преимущественно с седой древностью и конфессиональной историей) главы. Желающих прикоснуться к иным интереснейшим страницам, повествующим, например, о вхождении абазинских земель в состав России, эмиграции части народа в Турцию, о деятельности на Кавказе иностранных религиозных миссий - приглашаем к вышедшему в свет первоисточнику!

 

Наперекор стихиям

Сделаешь добро, встретишь добро.

Абазинская пословица

Царица-История свидетельствует: у неё нет малых по значимости народов. И эта значимость оценивается не величиной и не массой, а глубиной и объёмом истори­ческой памяти. Абазины - коренной народ Российской Федерации, большей частью проживающий в Карача­ево-Черкесской Республике, является одним из малых народов России. Численность абазин на сегодняшний день - около 40 тысяч человек. И, вместе с тем, деталь­ное изучение позволяет выявить в судьбах народа такие пики и вершины, с историко-культурной высоты которых проливается свет на прошлое не одних только абазин или родственных им абхазов. История народов Абаза прояс­няет картину цивилизационных контактов Кавказа с Грецией, Римом, Византией, Древней Русью, османами...

В абазинской истории, подобно генетической информации в молекуле ДНК, сохраняется древняя память цивилизации. Одновременно с этим история абазин показывает глубину и величие истории нашей общей страны -России, сумевшей, вопреки всем катаклизмам, сохранить свои малые народы, уберечь многие из них от небытия.

В противоположность многим странам, где память о коренных народах растворилась в веках и безвозвратно исчезла, компактное сохранение абазин в России даёт нам возможность понять, какими мы были раньше.

Можно ли вернуть нашей общей памяти полноценные знания о месте и роли народа Абаза в истории человечества?

Абазинская мудрость гласит: «Надежда ломает горы». Ведь сложность задачи не означает невозможность её выполнения. С каждой восстановленной по крупицам страницей абазинской истории авторы открывали для себя всё новые удивительные сюжеты минувших времён. А мудрость абазин и народов-соседей Абаза по Большой Евразии, отражённая в дошедших до нас пословицах, поговорках и афоризмах му­дрецов, дала нам путеводные вехи на маршрутах прошлого...

Надеемся, что и читатель, отправляясь в мир абазинской истории, испытает такое же чувство изумления и благоговения, какое испытывали мы, работая над этой книгой, и в итоге откроет для себя причину, по которой авторы выбрали для своей книги название «Абазинский Ренессанс». «Ренессанс», или «Возрождение», мощный всплеск в культурной жизни европейских стран, первоначально выглядел как возвращение к забытым достижениям древней культуры во всех её областях, включая область языка - классической «золотой латыни». Разыскивая рукописи, восстанавливая из забытья произведения античных писателей, великие деятели эпохи Возрождения соединяли свои находки с достижениями своего времени, получая уникальный культурный сплав. Стержнем этого процесса стало формирование нового мировоззрения, жизнеутверждающего самосознания человека.

Абазины на современном этапе находятся в активнейшем поиске своих древних культурных кодов. Снаб­жённые багажом современных достижений - в первую очередь в области языка, обретшего в XX веке письменные формы, - они показывают уникальный пример возрожденческого взлёта, который может быть характерен не только для больших стран и целых континентов , но и для ставшего в силу катастрофических обстоятельств «малым» одного стойкого мужественного народа.

 

Абазины в теории Марра

Чтоб судьбу Апсны поведать,

Жизнь нужна длинней, чем в сказке.

Дмитрий Гулиа

Николай Яковлевич Марр (1864-1934)

Уже не первую сотню лет специалисты пытаются разобраться в древней истории абазин. Среди них и учёные-лингвисты. Наиболее яркий след здесь оставил Николай Яковлевич Марр (1864 -1934). Родившийся в Грузии (грузинский был его родным языком), настоящий полиглот, специалист по семитским языкам, он задался целью через лингвистику понять движение народов, приведшее к заселению Кавказа. Н.Я. Марр был избран академиком Императорской Академии наук, а в советский период занял пост вице-президента Академии наук СССР. Выдвинутая им теория о яфетических языках нашла большую поддержку в Советском Союзе в 1930 - 1940-х годах.

В 1910-е годы, будучи профессором, а затем деканом Восточного факультета Петербургского университета, Марр провёл ряд археологических и этнографических экспедиций на Кавказе. Обширный лингвистический материал был собран им в Абхазии. 23 мая 1912 года на заседании Историко-филологического отделения Императорской Академии наук академик Марр докладывал о результатах своих исследований, связанных с историей термина «абхаз». Он поставил вопрос о том, что в данном случае мы имеем дело со словом «абаз», видо­изменённым в грузинском произношении, поскольку в картвельском говоре согласные в начале слов часто группируются «с перескоком». По Марру, произошла звуковая редукция; в слове «abqaz» заключено видоизменённое слою «abaz-q».

Учёный доказывал, что «абхаз» это - по сути тот же самый греческий термин «Αβαςγα», то есть фонетическая разновидность древней формы «abas-g». Марр отмечал, что основа слова осложнена префиксом определённости абхазского языка «а», и в чистом виде здесь остаётся слово «bas» с древним постфиксом множественного числа «q», «перескок» которого и привёл в итоге к видоизменённой форме слова «абхаз». Далее Марр говорил о том, что «в районе абхазов и общепризнанных их сородичей интересна прежде всего готовая форма «abaz-q» с закономерным подъёмом «z» в «dz», она переродилась в «abad’-q», что и лежит в основе названия черкесского племени абадзехи («abad’-e-q»), занимавшего земли до реки Белой к востоку от шапсугов; их около 16000». Та же самая основа с показателем определённого рода «а» наблюдается в названии народа численностью 10 тысяч человек (по данным Марра на 1912 год) в Баталпашинском отделе Кубанской области - нынешних абазин в Карачаево-Черкесской Республике. Здесь был сохранён исконный корень слова, которое приняло форму «a-baz-in» или «a-baz-a», известное по древнерусским летописям под названием« obez». Н.Я. Марр замечает так ж е, что в эпоху армянского историка Моисея Хоренского (Мовсес Хоренаци, V век н .э .) это название существовало с формой множественного числа в виде окончания на «-il/-el», а именно «a-bas-il», видоизменённая форма которого «a-psil» применялась для наименования группы народов, живших по правую сторону реки Фасиса (Риона).

Далее, разбирая топонимику рек и сёл в районе современного Сочи, Марр выдвигает версию названия Туапсе -«буквально, означающий “место aps'oв"»... Он считает, что этимологический термин «абаза» распространяется гораздо дальше его видимого присутствия, и помещает его за пределы Абхазии - до Сванетии и осетинской Дигории , а также говорит о том, что «Греческое название реки Риона - Фасис - сохранило свидетельство, когда эта река протекала среди не иверского, а абасского, то есть абхазского племени».

Следуя своей теории, Марр заявлял о том, что народ Абаза пришел на кавказские земли в древние времена с юга – территории современного Аравийского полуострова, вследствие некоей глобальной катастрофы («Всемирного потопа»). Он говорил, в частности: «Материал не исчерпан, но пока я ограничиваюсь его частью, достаточною для освещения того пути, который прошли абхазы, когда они, судя по лингвистическому анализу… двигались с юга».

Теория Марра сразу же обрела как своих приверженцев, так и противников. Труды Марра стали своего рода «священным писанием» для абхазо- и абазиноведов. Как известно, в начале 1950-х годов теория Марра подверглась официальному осуждению и на долгие десятилетия была предана забвению. Однако, как отмечает российский лингвист В.М. Алпатов, «наследие Марра, вопреки многим прогнозам, все-таки не перешло… в разряд курьезов из истории науки и до сих пор привлекает внимание. Мы же, не погружаясь далее в глубины лингвистики, заметим, что творческое наследие академика дает большую пищу для размышления исследователям абхазо-абазинского мира.

 

Древние свидетельства о Стране Абаза

Дорога у правды широка.

Абазинская пословица

Кавказ всегда был ключом, обладая которым можно было получить доступ к обширным и плодородным равнинам, а также морским портам и торговым путям. Тот, кто владел подступами к Кавказу, мог регулировать отношения как с Закавказьем, так и с Ираном, Турцией, странами Средней Азии вплоть до границ Индии. Греческих, римских, арабских, византийских писателей восхищала величественная природа и удивительное разнообразие живущих здесь народов. По мнению древних, Кавказ был едва ли не местом возрождения человечества после Всемирного потопа. В разные времена сюда стремились персы и греки, римляне и османы.

Аргонавты. Художник Ольга Граблевская

Древняя Греция переносила на Кавказ место действия мифических героев - Прометей, похитивший огонь у богов, был наказан за этот дар людям и прикован к скале на вершине Казбека; аргонавты снаряжали походы к берегам кавказской Колхиды в поисках золотого руна...

В VIII—VI веках до н.э. эллины осваивали поберу Чёрного моря. На местах корабельных стоянок и торговых факторий стали возникать поселения, жители которых поддерживали контакты как с «варварским» миром, так и со своей исторической родиной. Важнейшими греческими колониями были ІІитиус (Пицунда) - большой город, известный во времена Страбона; Анакопия (Никопсия - район возникшего позднее Новоафонского Симоно-Кананитского монастыря); Диоскурия (при римлянах Севастополис, при турках Сухум - место склада товаров для всех окрестных поселений); Фасис в устье реки Рион, Илори, Бедна и другие.

У греческого историка Диодора Сицилийского, жившего в 90-30 годах до н.э., мы встречаем первые сведения о проживающих на берегах Чёрного (Понтийского) моря язигах. В научной литературе высказывалось мнение о том, что предками адыго-абхазских народов были синды, меоты, фатеи, керкеты, досхи, псессы и др., обитавшие в I веке до н.э. на восточном побережье Чёрного и Азовского морей, а также в Прикубанье. Греческим и римским писателям (Страбону, Плинию, Дионисию Периегегу, Ариану, Клавдию Птолемею и др.) народы Черноморского побережья Кавказа были известны под названиями синды, керкеты, дзикхи и дзиги. С начала нашей эры наиболее известным становится одно из приморских племён - зихи.

Исследователи Северного Кавказа считают, что этот этноним лежит в основе названия «адыга» через несохранившуюся форму «адзига». В этом названии присутствует префикс определённости - «а», постфикс множественного числа «г» и корень «дзы», что переводится с абазинского и абхазского языков как «вода». То есть, следуя логике,- адзиги, зихи - это наименование конкретной группы людей, живущих на берегах водных источников.

Страбон в своей семнадцатитомной «Географии», в книге XI, писал: «После Синдской области и Горгипии [современная Анапа], что на море, следует побережье ахейцев, зигов и гениохов, лишённое большей частью гаваней и гористое, так как оно является частью Кавказа». Он отмечает, что причерноморскую равнину занимает «население, более склонное к земледелию и миру, которое одевается на армянский и мидийский лад». Жизнь и быт людей, живущих по склонам гор, устроены по- другому: «Горную страну, напротив, занимают простолюдины и воины, живущие по обычаям скифов и сарматов, соседями и родственниками которых они являются, однако они занимаются также и земледелием».

...В I веке до нашей эры греческие колонии попали под власть царя Митридата Понтийского. Понтийские цари правили Колхидой до 64 года н.э., когда Рим аннексировал Понт, вошедший в состав римской провинции Галатия. В 303 году, в эпоху гонений Диоклетиана, Абазгия стала местом ссылки христиан.

В византийскую эпоху на Абазские берега Чёрного моря продолжали ссылать неугодных. Лишённый кафедры архиепископ Константинопольский святой Иоанн Златоуст скончался в Команах, по пути в Питиунт, в 407 году.

Сведения об этом мы находим у византийского монаха-летописца Феофана Исповедника. В его «Хронографии» за 469 год говорится также о ссылке в Питиус (Пицунду) монофизита Петра Кнафея («Белилыцика»), который из-под стражи, «обманувши проводников своих, бежал к святому Феодору Евхаитскому», а впоследствии более десяти лет был патриархом Антиохии. С VI века племенные союзы Причерноморского Кавказа, всё более усиливаясь, подчинились Византии, которая имела здесь большое военно-политическое, торговое и религиозное влияние.

 

Христианская Абаза в культурной орбите Византийского содружества

Твоя погибель - моя погибель, твоё спасение - моё спасение.

Абазинская пословица

 

В своём труде «Война с персами» византийский историк Прокопий Кесарийский (490-565) среди кавказских племён уже называет и народ абазов: «аланы и авасги, являющиеся христианами и издревле находящиеся в дружбе с римлянами».

Византийский император Юстиниан I в 532 году заключил с персами «вечный» мир, по которому грузинское царство Лазика отошло к ромеям. Вероятно, именно в этом году Юстиниан совершил первый поход на территорию Центрального Кавказа, на которой в то время расселялись аланы, после чего получил титул Alanicus. Он подчинил себе горские народности от Терека до Кубани, где начало активно распространяться христианство.

Благодаря миссионерской деятельности Юстиниа­на греческое духовенство постепенно проникало в горы Северо-Западного Кавказа; началась постройка церквей; появились епископы из Греции. Наместник Троице-Сергиевой Лавры во второй половине XIX века, архимандрит Леонид (Кавелин) приводит в своей работе сообщение об этом Прокопия Кесарийского: «С тех пор, как царствует Юстиниан Август, нравы абхазцев заметно смягчились, потому что они приняли христианство. Юстиниан послал к ним одного из своих евнухов Ефрата (абхазца по рождению), с целью воспрещать князьям производить кастратов. Юстиниан же [в 551 году] воздвиг у абхазцев храм Божией Матери (в Пицунде) и назначил им священников; он позаботился, чтобы последние имели возможность распространять христианское учение».

Архимандрит Леонид, изучая историю абазов, работал с рукописными хрониками иерусалимских и греческих монастырей. Он однозначно указывал, что «авазги в VI веке по настоянию Юстиниана приняли христианство». Это способствовало политическому усилению народа Абаза. Архимандрит Леонид сообщает, что в начале VII века Абаза, «получивши от императора Ираклия собственного правителя, с титулом архонта, имевшего местопребывание в Анакопии (Никопсии), сделалась сильным царством и подчинила себе горные народы и Лазику». В 786 году первый из этих архонтов Леон I объявил себя царём и стал родоначальником династий, управлявших страной до 985 года. Согласно грузинским летописям, Леон I владел не только южной территорией Абазы, но и «всем Северным Кавказом до великой реки в Хазаретии». Учитывая, что Хазарский каганат в VIII - Х веках простирался в северокавказских степях до Таманского полуострова, можно предположить, что власть абазских царей распространялась вплоть до Тамани. В истории страны Абаза были периоды, когда она входила в союз с Грецией, Грузией, Византией, Ираном; но в 786-985 го­дах ею была обретена полная самостоятельность.

В IX веке Абазские цари, ведя войны с Карталинскнми (Грузинскими) царями за независимость своей страны, установили контроль над Имеретией. Пицундский храм стал местом пребывания главы Абазской и Грузинской церкви - католикоса Абхазского и Имеретинского. Лингвистам ещё предстоит выяснить, когда и как абазы потеряли свою письменность, но именно её отсутствие во многом стало причиной утраты больших фрагментов истории народа. Известен лишь один из первых Абазских католикосов - Евдемон I, упоминаемый в духовном завещании Абазо-Имеретинского царя Давида Возобновителя. Имена католикосов удаётся восстановить лишь с XIV века.

В начале X века в Абазе существовали четыре епархии - в Пицунде, Анакопии (анакопийские епископы именовались Цхумскими), Дранде, Илори, Мокве. Между тем, с середины VII века раз­вивается экспансия на Кавказ арабов, которым под знаменем ислама удалось подчинить значительную часть региона.

В конце X века Абазские цари, поддерживаемые греками, старались изгнать арабов из пределов единоверной им на тот момент Грузии. С 985 года и до царя Давида Возобновителя (1084/89-1125) двумя государствами правили Абазско-Имеретинские (по древнерусским летописям - Обезско-Грузинские) цари. В это время ставками царей являются два города - Кутаис в Имеретии и Никопсия в Абазии; Тифлис же находился под властью арабов.

Отвоевав Тифлис, Давид Возобновитель отдал Верхнюю Абазгию до реки Никопсии (Псыртсха) в удел потомкам Ширван-шахов, князьям Шервашидзе. В этот период «весь Абхазский берег был покрыт цветущими торговыми городами и монастырями, а прилежащие горы - укреплёнными замками и церквами». При Давиде произошло объединение грузинской и абазской православных церквей.

Сын Давида, абазский царь Дмитрий, как свидетельствует арабский путешественник Ибн ал-Азрак, посетивший Тифлис и Дербент в 1154 году, носил титул «Хусам ал-Масих», то есть «Меч Мессии (Христа)», и был весьма уважаемым правителем. Таким образом, на протяжении целого ряда веков наблюдается приверженность народов Абаза христианской вере. С.М. Броневский говорит о том, что «с большею вероятностью полагать можно, что христианский закон распространён в Абхазии римскими и греческими императорами средних веков, начиная от Юстиниана I...».

Броневский отмечал также «Цари абхазские имели обыкновение сочетаться браком с дочерьми сенаторов Константинопольских с позваления Императора». Примечательно, что в древнерусских летописях мы находим свидетельства о браках правителей Киевской Руси с дочерьми кавказских владетелей. В частности, с обезской царевной («без сомнения, христианкой», был убеждён Н.М. Карамзин) заключил супружеский союз великий князь Киевский Изяслав Мстиславович (1146-1154). Академик Иван Михайлович Стриттер (Иоганн Готгильф Штритгер) (1740 -1801) так описывал это событие: «Великий Князь Изяслав по кончине первой своей супруги вступил во вторый брак с Обезскою княжною, послав для встречи её сына своего Мстислава, который, съехавшись с нею у Днепровских порогов, проводил её в Киев, где совершено бракосочетание весьма великолепно».

 

Преодолевая исторические испытания

Дружных шкурка ягнёнка укроет,

а недружных и бычья шкура не спасёт.

Абазинская пословица

Волны нашествий накатывались на Кавказ в Средние века: хазары, арабы, сельджуки... Затем - ещё более суровые и жестокие: монголы, хорезмшахи, османы.

В 1453 году, завоевав Византию, турки-османы подчинили своему влиянию как крымских ханов, так и абазских князей. На берегу Чёрного моря возводятся турецкие крепости - Сухум-кале, Редут-кале, Поти, Анапа. Среди местного населения стал распространяться ислам...

Почти непрерывные войны, постоянная необходимость защищать семьи и нажитое скромное добро или, спасаясь, перекочёвывать глубже в горные ущелья - всё это вело к упрощению социальной структуры абазского общества, культурной изоляции и архаизации. Настоящим бедствием для народа Абаза в позднем Средневековье стали два взаимосвязанных явления - работорговля и феодальная разобщённость.

Торговля в Причерноморье. Художник Ольга Граблевская

Торговля рабами была одним из источников государственных доходов Турции. В отличие от Греции, Римской и Османской империй, а также Крымского ханства, рабство на Кавказе не было укоренено. Однако после того как Турция укрепила своё влияние в крае, работорговля захватила всё Черноморское побережье. Пленных мужчин часто использовали как гребцов на галерах, проданные в неволю мальчики и юноши попадали на службу в специальные подразделения османских войск, девушки становились наложницами в гаремах...

Француз Клод-Шарль Пейсонель, назначенный в 1753 году консулом в Крымское ханство, отмечал растлевающее воздействие работорговли, которое приводило к тому, что «черкесские («черкесами» часто именовались все народы Западного Кавказа) беи и племена находятся в постоянной вражде между собою и, с целью захвата рабов, производят набеги... Главный контингент рабов образуется из людей, попадающих к беям в плен во время междоусобиц и взаимных нападений, которые почти никогда не прекращаются в этой стране». Поэт Дмитрий Гулиа (1874-1960) так писал об этом в «Песне об Абхазии»: «И свои князья не лучше - / Им бы только жечь и грабить. /И купцы свои не лучше - / Им бы только обмануть. /Стравливали нас друг с другом, /Чтобы нами легче править. /Над душой всю жизнь стояли, /Чтоб последнее стянуть». Горестная память о набегах чужеземцев и своих феодалов в погоне за «ясырём» (невольниками) отразилась в абазинской пословице: «Когда волк уносит овцу, он на тавро не смотрит». Но до наших дней дошла и другая абазинская мудрость: «Сила народа разрушает утесы»...

 

Из невольников - в фараоны

Похожих на мужчин много, настоящих мужчин - единицы.

Абазинская пословица

Несломленная духовная сила и воля сынов Кавказа проявилась в истории мамлюков. «Мамлюк» дословно - тот, кем владеют, находящийся в собственности; им становился похищенный, купленный или пленённый на войне раб, но не раб, родившийся и выросший в доме. Мамлюки несли воинскую повинность у арабских правителей Египта.

Юноши Кавказа и южнорусских окраин отличались хорошей физической формой и выносливостью. После пленения они должны были забыть всё, что их связывало с родным домом. Первым делом было их обращение в ислам. Затем шла усиленная военная подготовка и включение в состав армии.

Земля, на которую привозили этих рабов, становилась для них новой родиной, братьями становились такие же мальчики-воины, а отцом - боевой командир-наставник. За верную службу мамлюки получали земельные наделы (икта’), а некоторые - даже свободу. Обладая авторитетом в своей среде, имея крупные наделы, эти воины продвигались на высшие административные и военные посты.

Весной 1250 года, после нашествия крестоносцев, династического кризиса и мятежей, египетским султаном был избран мамлюк Бейбарс (вероятно, черкесского происхожде­ния). Его правление положило начало господству мамлюков над Египтом, которое закончилось с установлением власти Османов в 1525 году. Однако турки продолжали содержать дружины, пополнявшиеся молодыми невольниками с Кав­каза. Мамлюкские беи постепенно концентрировали в своих руках всё большую власть. Дерзкую попытку отделить Египет от Османской империи в 1767-1772 годах предпринял мамлюкский правитель Али-бей - Балут Кабан («ГонительТуч») ал-Каздоглу, или Али-бей Кабир (Великий, 1728-1773). В разных сочинениях его называют то грузином, то черкесом... По заслуживающим доверия данным, Али-бей Кабир был рождён в абазском селе Лдзаа, в семье православного священника, и назван Иосифом. Во второй половине ХѴШ века среди абаза Черноморского побережья были распространены либо христианство, либо язычество, ислам ещё не укрепился в крае. 

По-видимому, рабство оказывало настолько разрушающее воздействие на абхазо-адыгские народы, что у них не успевали сформироваться свои устоявшиеся религиозные системы, о чём свидетельствовал в своём докладе 1724 года другой французский дипломат, Ксаверио Главани: «О религии их я не могу ничего сказать, так как их верования смешанные: они чтут субботу, воскресенье и пятницу, празднуют пасху с христианами и байрам с турками, утверждая, что всё хорошо; в обществе христиан они не соблюдают никаких постов, находясь же с турками, выдают себя за турок; так поступают они и со всеми другими религиями».

Российская делегация у Али-бея. Художник Ольга Граблевская

О происхождении Али-бея из семьи абазинцев (абазов) свидетельствуют данные русского военного дипло­мата Сергея Плещеева и российского поверенного в делах Венецианской республики Пано Маруцци. Будущему полководцу было 13 или 15 лет, когда его похитили и продали в плен. Мальчика купил мамлюк грузинского происхождения Ибрагим Катхода (Кегая). Обратив его в ислам, он дал ему мусульманское имя и сам воспитал его. После смерти Ибрагима в 1754 году началась борьба между кланами, на волне которой спустя девять лет Али-бей пришёл к власти, став шейх ал-баладом Египта.

Примечательно, что женился он на одной из невольниц Ибрагима родом православной украинке. Арабские авторы вообще отмечают «склонность к христианству» Али-бея Ка­бира Так, летописец Абд ар-Рахман аль-Джабарти (1754-1826) пишет, что «значение христиан при нём возросло...».

В 1768 году Али-бей стал фактически независимым правителем. Он изгнал турецкого пашу из Каирской цитадели, перестал платить дань в султанскую казну. Не порывая однозначно с Оттоманской Портой и вроде бы выполняя волю султана по прекращению междоусобиц в Хиджазе (а на деле стремясь к упрочению своего политического влияния Али-бей в 1770 году установил контроль над Меккой и Мединой, а год спустя наладил контакты с Россией которая вела в ту пору войну с Турцией. Скорее всего, не последнюю роль в этом сыграла память «Гонителя туч» о его абазинских корнях, о детстве, проведённом в христианской семье.

Али-бей постоянно появляется на страницах переписки императрицы Екатерины II с философом Вольтером, причём российская самодержица характеризует Али-бея так: «он справедлив, человеколюбив, вежлив, сверх всего любитель терпимости иноверия; правда, любит он иногда и грабить, но иные пороки можно и прощать ближнему своему». «Гонителю туч» удалось взять Дамаск и овладеть почти всей Сирией. Однако осада портовой Яффы затянулась.

Али-бей направил своих посланников с предложением союза на греческие Киклады, занятые в то время русской эскадрой графа А.Г. Орлова. В начале сентября 1772 года под стены Яффы для встречи с Али-беем прибыла ответная делегация во главе с С.И. Плещеевым, оставившим ценные свидетельства о переговорах и словесный портрет Али-бея (рыжебородый, большеглазый, светлокожий, одевается по-турецки...).

Участники русской миссии приняли участие в боевых действиях под Яффой. Но штурм не дал результата. На корабле начались болезни, и в середине октября Плещеев был вынужден свернуть миссию и отправиться обратно на Архипелаг.

Ожидаемые Али-беем дополнительные корабли российского флота так и не появились на горизонте. Мечты о взятии Иерусалима пришлось отложить. В завершении своего похода в Сирию и Палестину Али-бей был предан близкими ему людьми. В 1773 году он попал в засаду и погиб... Можно ли назвать всё это стечением роковых обстоятельств, или за происходящим стояли могущественные силы, целью которых было не дать Али-бею добиться своего? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо поднять большие массивы документов и на основании их анализа установить историческую правду.

История же абазинского народа с рубежа XVIII - XIX веков вступила в новый этап, связанный с российским освоением Кавказа...

 

Надежда Емельянова
Член Союза писателей России
Член Русского Географического общества

  • Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Права на все материалы представленные на сайте принадлежат Надежде Емельяновой © 2019