Надо сказать, что десятилетиями Индия направляет на этот высокий пост своих лучших дипломатов и государственных деятелей, интеллектуальную элиту своей страны. Поэтому, прощаясь с каждым из них по истечении срока их назначения, мы испытываем не только грусть от расставания с другом и учителем, но и тревогу — не снизят ли планку на этот раз, не пошлют ли к нам кого-то, кто не сможет сохранить суть и дух установившихся взаимоотношений — но, к счастью, как бы ни отличались они друг от друга, каждый новый посол неизменно оказывался не менее мудрым и не менее добро желательным, чем его предшественники.
Но, парадоксально, самым лучшим и самым знаменитым, самым удачным послом Индии остается в истории не кадровый дипломат, не лощеный аристократ, не политик, становящийся после Москвы премьер-министром или президентом своей страны — а человечек с маленькими усиками, застенчиво-плутовскими глазками, судорожными движениями, одетый в износившийся костюмчик не по росту и обутый в стоптанные японские башмаки:
«Мере джуте хе джапани,
Иех патлюн инглистани,
Сар пе лал топи руси,
Пхир бхи дил хе хиндустани ….»
Радж Капур
Щемящая трогательность его персонажа и мягкая доброжелательность самого Мастера сразу же привлекли сердца десятков миллионов зрителей в нашей стране.
Он ворвался в наш хмуро оттаивавший мир, почти ничего не знавший о кинематографе других стран и совсем ничего об Индии.
Почему именно он? Ведь в приоткрывшуюся щель в железном занавесе просочились тогда же и великолепный Жерар Филип и ( чуть позднее ) неподражаемый Ив Монтан, но, при всем восторге, с которым их встретили, никого из них не постигла такая оглушительная всероссийская слава как обрушившаяся на него….
Конечно, удивительное и неприедающееся обаяние, конечно, жанр мелодрамы — кратчайший путь к сердцу простого зрителя, конечно, искусное соединение слез и смеха, музыки и танца, характерные для искусства Индии.
А, может, главное — в последней строчке его куплетов («Пхир бхи диль хе хиндустани» — «Но с индийскою душой») ? И вчерашняя сталинская страна увидела что-то глубинно родное в неизвестной далекой культуре, неожиданно даже для создателей фильма отразившееся на экране?
Да, была и экзотика: мистическое мурлыканье ситара, многорукие боги, всплывавшие из белого дыма и та поразительная сцена, когда с плывущей по Гангу лодки молодая пара видит на вершине холмов вдоль берега черные тревожные силуэты танцующих девушек на фоне грозового неба, и эта пронзительная предвещающая несчастье песнь «Хошияр! Хошияр!!» («Берегись!»). Только ведь экзотика легко и быстро надоедает и не оставляет большого следа в душе.
Капур принес нам Индию. Встреча с ним и его искусством это действительно «Открытие Индии» ( как назвал свою книгу, вышедшую в те же годы в русском переводе, Дж.Неру ).
Это может показаться странным, но при всей внешней разительной несхожести красных земель Индии и заснеженных полей России, между двумя цивилизациями существует глубинное сходство и, интуитивно чувствует это, народы обеих стран испытывают друг к другу необъяснимую тягу, абсолютно не связанную с политическими или экономическими конъюнктурными соображениями. Кто знает, может и правы те, кто в дымке тысячелетий нащупывает приметы нашего доисторического родства.
Чаплинским жестом приподнимая шляпу, насвистывая и напевая, плача и страдая — и нас заставляя плакать и страдать, радоваться и умиляться — Радж Капур принес нам свою индийскую душу и раскрылась ей навстречу загадочная для европейцев русская душа.
Мне довелось много лет общаться с этим харизматичным человеком, видеть его вблизи, он даже снял меня в одном из своих фильмов, и когда-нибудь я напишу о нем подробно. А сейчас ограничусь небольшим эпизодом, маленькой зарисовкой.
В конце 60-ых Капур приступил к съемкам грандиозного — даже по индийским масштабам — фильма «Мера наам Джокер» («Мое имя — клоун»), одна из частей которого была посвящена грустной любви обычного его персонажа Раджу к русской танцовщице, приехавшей в Индию на гастроли с большим и красочным цирковым коллективом.
Героиню он нашел — ей стала фарфорово прелестная Ксения Рябинкина, ученица Ю.Григоровича. Что касается цирковых, то он неутомимо отсматривал разные труппы, создавая из этого разноцветия свой собственный спектакль — соединяя их с индийскими артистами.
В тот день мы приехали в гигантский цирк-шапито, опоздали и пробрались к оставленным местам по ногам, впрочем, не привлекал ничьего внимания — только улыбнулся своей детской улыбкой великий Енгибаров и покивал бритой, круглой как шар головой — помнится, у него были тогда какие-то неприятности с милицией.
На арене царствовал Дуров. Перед ним змеилась огромным блестящим телом его партнерша, морская львица. Радж смотрел на нее как ребенок — в индийских цирках морские львы редкость и обычно не показывают сложных трюков, а просто дефилируют по бортику арены, одним этим вызывая неописуемый восторг простодушной публики.
Дуров же показывал целое представление.
В какой-то момент громадная зверюга (Люба, как ласково называл ее дрессировщик) пришлепала к нему поближе и как бы «пошептала» ему на ухо; Дуров отмахнулся — погоди, мол. Естественно, публика не обратила на это внимания. Но, спустя минуту, сцена повторилась. И вновь Дуров не прореагировал, но зрители насторожились. Явно завязывалась какая-то интрига. И в третий раз, как в сказке, морское чудище попыталось привлечь внимание дрессировщика. И он внял ее «призыву».
Картинным оперным жестом вытянув руку в кружевном манжете, великолепно поставленным голосом он на весь цирк возгласил:
— Люба просит меня сказать….
Воцарилась тишина.
— что здесь, среди нас находится……
И громогласно:
— великий индийский актер и режиссер….
РАДЖ КАПУР!!!
Зал охнул единым голосом. Загремели откидные стулья. И все встали в едином порыве! Началась оглушительная овация.
Люба на арене хлопала ластами. Дуров застыл как памятник. Растерянный Радж встал, сложив ладони в индийском намастэ.
Овация длилась, не ослабевая. Минуту… Две….
Это легко написать, легко прочесть, но, уверяю вас, в реальной жизни две минуты аплодисментов всего зала — это много, это очень много.
Зал рукоплескал ПЯТЬ минут!!!
Радж кланялся во все стороны и из его голубых ( столь редких для Индии ) глаз потоком струились слезы, все лицо было мокрым и он, похоже, не замечал этого…..
Самое поразительное, что это было отнюдь не во время зенита его славы, 15 лет прошло после триумфа «Бродяги» и «Господина 420», выросли новые поколения зрителей, они пришли в цирк уже со своими детьми и никак и никем не были организованы (помните, сталинское «Кто организовал вставание?!»)
Просто первая любовь не забывается…..
В начале я говорил о приезде нового посла. Я видел его пока только один раз, но почему-то убежден, что он поддержит нашу идею отметить вместе с сотрудниками Культурного Центра Посольства очередную годовщину со дня рождения нашего доброго друга Раджа Капура.
В этом году ему исполнилось бы 90 лет.
Ростислав Рыбаков
Написано в День дипломатического работника
Специально для сайта «Востоковед»
