Уйти, чтобы остаться

В 1988-1989 гг. участвовал в расследовании преступлений, связанных с массовыми беспорядками в г. Кировобаде Азербайджанской АССР, являясь помощником начальника штаба следственной бригады Генеральной прокуратуры СССР. В 1991-1992 гг. входил в состав следственной бригады Генпрокуратуры РФ по делу ГКЧП как помощник начальника штаба по аналитической работе.

С октября 1994 г. проходит службу в военной прокуратуре ФПС РФ на должности заместителя военного прокурора Забайкальского военного округа, а с сентября 1996 г. — в пограничной группе РФ в РТ. В октябре 1997 г. награжден орденом «За военные заслуги».

— Виктор Анатольевич, несколько последних месяцев в российских средствах массовой информации активно муссируются слухи о якобы готовящемся выводе российских пограничников из Таджикистана. Что вы можете сказать об этом, находясь непосредственно в «эпицентре» событий?

Мы еще не говорим о том, что начался или готовится вывод российских погранвойск из Республики Таджикистан. Официальный план пока до нас не доведен. Но замыслы и разработки подобного рода имеются. Численность пограничной группы РФ в РТ сокращается. Дело в том, что этот вывод (в отличии от вывода наших войск из других стран) трудно назвать выводом. Правильнее будет говорить о реформировании группы. Потому что и по своему правовому статусу, и по качественному составу российской она является частично, только с управленческой точки зрения. А по правовому статусу группа более чем на 50% таджикистанская. По качественному составу (гражданству военнослужащих, которые проходят здесь службу) – на 95%.

Военнослужащих срочной службы – граждан России, например, в Хорогском погранотряде всего пять человек. И то – это граждане России, призванные из Ленинабадской области, и пожелавшие проходить военную службу в погрангруппе ФПС РФ. Частью военнослужащих российское гражданство было получено в ходе несения службы.  То есть практически наша группа в большей степени даже таджикистанская, а не российская. И поэтому если мы будем говорить о выводе российских войск, то в первую очередь это касается 201 дивизии, где службу несут в основном граждане России. А в нашем вопросе более правильно говорить о реформировании системы охраны государственной границы между Таджикистаном и Афганистаном, Таджикистаном и Китаем.

— Тем не менее, последнее время в погрангруппе идет активное сокращение застав…

— Дело в том, что сама система охраны госграницы не совсем соответствует задачам, которые, на мой взгляд, должны на сегодняшний день стоять перед Группой погранвойск РФ в РТ. Ранее, в 1995 – 1996 гг.  ситуация на границе была крайне напряженной, поскольку происходили боестолкновения, имели место потери среди личного состава. Это привело к фактически войсковому способу охраны госграницы. Почти в каждом ущелье на Памире был поставлен пост – в настоящее время только в Хорогском погранотряде имеется 28 подразделений границы (постов и застав). Но специалистам известно, что если в отряде свыше 15 застав и постов, то он становится малоуправляемым. Все эти посты не обустроены. Большинство из построек в подразделениях границы (за исключением застав, которые были построены в советское время) — полевого типа. Например, на постах Барушан, Паджвар, погранзаставе Хумраги военнослужащий, практически проживающий в окопе, без вреда для своего здоровья может находиться не более двух месяцев. Но смена личного состава на участке госграницы так часто проводиться не может. Денег на то, чтобы привести вновь построенные посты в соответствие с санитарными и гигиеническими нормами у нас нет, и не будет.

После подписания Протокола по межтаджикскому урегулированию в 1997 г. и постепенному возвращению республики к мирной жизни, угрозы прорывов на участке, например, Хорогского отряда нет. И сейчас с точки зрения интересов России перед Пограничной группой, на мой взгляд, должны быть поставлены две задачи:

• недопущение на территорию России через Таджикистан единичных диверсионных групп;
• направление и сосредоточение усилий на борьбу с наркобизнесом.

— Считаете ли вы, что при решении этих задач у Пограничной группы  могут возникнуть дополнительные проблемы?

— С такими проблемами мы сталкиваемся уже сегодня. К сожалению, у нас здесь нет в достаточном количестве специально подготовленных собак. На участке Хорогского отряда числится четыре специальные собаки, но ни одна из них не может в полном объеме распознавать наркотические средства. На участке Ишкашимского отряда реально имеется только две специальные собаки. На участке Мургабского отряда их несколько больше, но все равно этого недостаточно.

Нет оборудования для качественной проверки документов и досмотра транспортных средств. Посты пограничного контроля, особенно на участке Хорогского отряда, вообще никак не оборудованы. Пост пограничного контроля, это как правило будка, шлагбаум — и все.

Еще одна проблема связана с тем, что в своей деятельности  ПВ РФ в охране госграницы РТ руководствуются сохраняющими силу международными договорами бывшего СССР с Афганистаном и Китаем, соглашениями по пограничным вопросам между государствами-участниками СНГ, законами Республики Таджикистан, законодательными и иными нормативными актами Российской Федерации в части, не противоречащей законодательству Республики Таджикистан.

Таким образом, являясь российской погрангруппой, мы руководствуемся законодательством Республики Таджикистан, в том числе вступившим в действие с 1 августа 1997 года Законом о государственной границе РТ. Возникает некая путаница с законодательством. Закон РТ все-таки рассчитан на пограничные войска Таджикистана. При применении оружия, определении режима пограничной зоны, правомочий пограничных войск мы ссылаемся на этот закон. А с точки зрения командно-распорядительной деятельности возникает ряд проблем.

Например, согласно действующего ныне Указа  Президиума Верховного Совета  РТ от 18 декабря 1992 года «О мерах по улучшению охраны государственной границы Республики Таджикистан», к пограничной зоне в полном объеме отнесены все районы Горного Бадахшана. Но как реально можно осуществить паспортный контроль в аэропорту «Ванч», куда доступ пограничным войскам фактически закрыт, потому что там находится один из оплотов Объединенной таджикской оппозиции? То же самое и в аэропорту “Рушан”. Отсутствует паспортный контроль и в аэропорту Хорога. И реально осуществлять его либо невозможно, либо очень сложно. В то же время есть данные о том, что большая часть нарковеществ перевозится авиатранспортом.

Точно так же авиатранспортом, с поддельными документами проникают в Душанбе граждане Исламского государства Афганистан, нелегально проникшие на территорию Горно-Бадахшанской автономной области. Сложности в этом никакой нет, потому что отсутствует оборудование, проверка документов в аэропорту производится милицейскими нарядами. Досмотр также осуществляется формально. Я не говорю о том, что все должностные лица Таджикистана коррумпированы или связаны с наркобизнесом, хотя имеются и такие факты. Это, прежде всего, обусловлено тем, что у Таджикистана нет реальной возможности для борьбы с наркобизнесом. А вопросы финансирования Группы погранвойск для целенаправленной борьбы с наркобизнесом не всегда продуманы и предусмотрены.

— В таком случае необходимо говорить в целом об эффективности законодательной базы присутствия российских пограничников в Республике Таджикистан?

— Российская сторона в данном вопросе руководствуется Соглашением между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан «О статусе пограничных войск Российской Федерации, находящихся на территории Республики Таджикистан», подписанным 25 мая 1993 года. Второй законодательный документ, определяющий наше присутствие здесь – это Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан «О порядке комплектования и прохождения военной службы гражданами Республики Таджикистан в Пограничных войсках Российской Федерации, находящихся на территории Республики Таджикистан» от 30 марта 1994 г.

Первое Соглашение, названное мной, регламентирует все основные вопросы, связанные с пребыванием российских погранвойск в Таджикистане. Его особенность заключается в том, что оно носит временный характер. Как указано  в статье 29 названного Соглашения, оно заключается сроком на пять лет, а затем будет автоматически продлеваться на последующие пять лет, если ни одна из сторон письменно за 6 месяцев до истечения текущего периода не уведомит другую сторону о своем намерении прекратить его действие. В статьях этого Соглашения присутствует ряд других положений, которые обусловливают его временный характер. То есть, при его заключении исходили из того, что Таджикистан в скором будущем сможет сформировать свои пограничные войска и самостоятельно осуществлять охрану госграницы.

В развитие этого документа было принято и следующее Соглашение – о комплектовании российских погранвойск гражданами Республики Таджикистан. Условий для его принятия было много, в том числе и нормы законодательства России, ограничивающие прохождение службы за рубежом военнослужащих срочной службы. В целом это довольно проработанный документ, но ряд его норм имеют или спорный, или невыгодный для России характер.

— Не могли бы вы привести наиболее яркие примеры?

— В настоящее время граждане Республики Таджикистан, проходящие военную службу в наших пограничных войсках, пользуются практически теми же льготами, которые предусмотрены и для военнослужащих – граждан России. За исключением страхования, жилищного, пенсионного и льготного обеспечения. При подготовке Соглашения от 30 марта 1994 года, видимо, имели место определенные юридические недоработки, а также не было сопоставлено содержание этого документа с российским законодательством. В связи с недостаточно проработанными юридическими формулировками ряда статей на граждан Таджикистана автоматически были распространены практически все льготы, гарантии и компенсации. И получилось так, что Россия взяла на себя значительные расходы, с экономической точки зрения довольно непродуманные и неоправданные.

Поскольку оба названных выше соглашения носят сжатый характер, в них предусмотрено, что вопросы, возникающие в ходе их выполнения будут решаться соответствующими органами сторон. Так, в Соглашении от 1993 г. (ст. 28) было определено создание Смешанной комиссии (по 3 представителя от  Таджикистана и России), в компетенцию которой вошли бы толкование статей, порядок их применения, а также порядок взыскания материального ущерба и т. д. Однако смешанная комиссия до настоящего времени так и не создана. В связи с этим возникает много вопросов, разрешить которые в ходе правоприменительной практики весьма трудно.

Особенность этих соглашений заключается в том, что в них полностью отсутствует принцип экстерриториальности. Все преступления, совершаемые военнослужащими российской погрангруппы, независимо от того, являются они гражданами Таджикистана или России, расследуются компетентными органами Республики Таджикистан. Эта особенность заложенная в указанных Соглашениях, коренным образом отличает правовое положение ПГ ФПС РФ от правового положения наших войск, находившихся ранее в Германии, Венгрии. Там была полностью наша юрисдикция – что бы ни совершил наш военнослужащий. А здесь имеет место специфическая юрисдикция, создающая множество вопросов, решение которых на практике очень затруднительно.

— Влияет ли это и если да, то каким образом, на решение вопросов, связанных с дезертирством из пограничных войск?

— Когда в Таджикистане только создали военную прокуратуру российских погранвойск, к нашей компетенции, были отнесены все воинские преступления, включая самовольные оставления частей и дезертирство. Но как можно реально расследовать уголовные дела, связанные с уклонением от несения обязанности военной службы местными жителями, если в Соглашении написано, что граждане РТ, проходящие службу по призыву в российских погранвойсках, призываются на основании нормативных актов Таджикистана (ст.4) и принимают присягу Республике Таджикистан (ст.7) Законодательствами РТ и РФ установлены разные сроки службы и разное количество отсрочек от призыва. Имеются и другие отличия. Так, если у нас служат «день в день», то в Таджикистане время призыва и увольнения определяется Указом президента.

На основе положений части 2, ст. 10 Соглашения от 1994 г., где указано, что «компетентные органы РТ могут обращаться в соответствующие органы РФ с просьбами о передаче или принятии юрисдикции в отношении отдельных дел» 9 января 1995 г. была принята совместная директива № 56, согласно которой подследственность по делам о преступлениях, связанных с уклонением от несения обязанности военной службы была частично отнесена к компетенции военной прокуратуры Таджикистана. Но согласно этой директиве к юрисдикции РТ были отнесены только преступления, связанные с самовольным оставлением части, неприбытием из отпуска, командировки и т.д. А наши суды практически ни по одному уголовному делу, связанному с уклонением от службы, не вынесли приговор с определением реальной меры наказания — потому что прекрасно понимают, что по таким делам приговор выносится именем Российской Федерации и направлять осужденного в места лишения свободы РТ несправедливо и нелогично.

— Давайте вернемся к вопросу борьбы с контрабандой наркотиков. По сообщениям центральных СМИ, работа в этом направлении пограничной группой всегда велась весьма активно…

— У нас все опять упирается в убежденность, что с наркобизнесом можно бороться войсковыми способами. Но мировая практика показывает, что это – безрезультатное занятие. И серьезных результатов такая борьба не приносит. Тем более, что в Афганистане определенные силы сделали ставку на то, чтобы обеспечить свое существование за счет наркобизнеса. В прошлые годы (1996-1997) мы задерживали на границе большие партии наркотиков по той причине, что это были чарс (гашиш), опий-сырец. Но сейчас перевозится героин заводского изготовления весом 1 килограмм 5 граммов. Учитывается даже то, что оптовым скупщикам 5 граммов необходимы на экспертные исследования для подтверждения подлинности наркотика. Наркотовар идет в заводской упаковке (полиэтелене), его очень трудно обнаружить при досмотре – ведь это не 100 кг опия-сырца.

Контрабандисты придумывают все новые способы перевозки и доставки, и зачастую героин уже невозможно обнаружить даже с хорошо обученной собакой. Поэтому здесь необходимо применение не столько войсковых методов, сколько криминалистическо-полицейских. Необходимы создание спецподразделений по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, химлабораторий, закупка специального оборудования, а также конкретная и четкая регламентация межгосударственными соглашениями между Россией и Таджикистаном обязанностей российских погранвойск, предоставление российским пограничникам дополнительных полномочий в данном направлении.

В настоящее время пограничники не имеют права возбуждать уголовные дела по фактам хранения и перевозки наркотических средств. Поэтому они только производят задержания нарушителей, осмотры изъятия наркосредств, а затем передают материал в соответствующие правоохранительные инстанции. В результате возникают процессуальные сложности. Помимо придания дополнительных полномочий погранвойскам необходимо подписание Соглашения между Россией и Таджикистаном о размещении на территории Таджикистана, в том числе и в Горном Бадахшане, специальных подразделений МВД РФ, если мы действительно желаем бороться с наркобизнесом по существу, а не просто делать вид, что такая борьба ведется.

— Спасибо за беседу.

“Независимое военное обозрение”, № 45 (119), 27 ноября — 3 декабря 1998 г.

© Надежда Емельянова