КОНОНОВ Александр Михайлович

Оберег белоствольных берёз Александр Михайлович родился в Москве за три года до войны, в марте 1938 года. Его отец служил в армии, мать работала счетоводом в конторе. Война застала их Москве. Александр Михайлович вспоминает: «Как семья военного, мы жили в военном городке рядом с центральным аэродромом на Бадаевском поле, который сейчас уже не действует. Он стал одной из первых целей немцев при налётах на столицу. Небо освещалось специальными ракетами, а потом начинали рваться бомбы. И, хоть я и был очень маленький, в памяти осталась первая бомбёжка немцами Москвы в июле 1941 года. Мама прятала нас с годовалой сестрой под берёзами, сидела, обхватив их руками, верила, что белоствольные деревья спасут её детей».

Они пережидали бомбёжки на станции метро «Сокол», переоборудованной под бомбоубежище. Эти картины прочно врезались в память Александра Михайловича: «Пришли как-то на станцию «Сокол» ночевать во время налётов. Ток, видимо, был отключен, и я со своей подушкой спал на рельсах. За это мать надавала мне тумаков, потому что рельс был в смазке». Ещё ему запомнилось, что они, трёхлетние малыши, ходили самостоятельно, но везде – парами, держа друг друга за руку. Помнит, что однажды нашёл парашюты, на которых спускали осветительные ракеты, но их у него забрали.

Когда в конце 1941 года в Москве ввели осадное положение, было принято решение об эвакуации семьи Кононовых под Куйбышев. Александр Михайлович вспоминает: «Отец служил в армии, он был профессиональным фотографом, летал и делал аэрофотосъёмку на самолёте-разведчике. Он прибежал нас проводить. Для эвакуации были выделены крытые машины-полуторки. Нас с мамой посадили в одну из них. Помню, что машина сломалась, и её ремонтировали. И ещё, что нас бомбил немецкий самолёт, когда мы переезжали Волгу в Горьком. Был мороз, мы прятались в кюветах, а потом поехали дальше».

В 1943 году мать приняла решение вернуться в Москву, но не получила на это разрешения. Они приехали на Казанский вокзал, а патруль не выпускал тех, у кого не было пропуска, с перрона в город. «Мама велела мне охранять сестру и вещи, а сама пошла в телефонную будку – позвонить отцу. Он случайно оказался на месте и быстро приехал на вокзал, чтобы разрешить ситуацию», – говорит Александр Михайлович.

Было голодно, хлеб выдавали по карточкам и берегли их, как зеницу ока. Семья Кононовых жила у московской окружной дороги. Александр Михайлович вспоминает: «На склонах дороги росла крапива, и мы с мамой ходили её собирать, при этом ни варежками, ни перчатками не пользовались. Потом мама варила из неё суп».

Карточки на хлеб: 250 граммов серого и 100–150 граммов чёрного – давали тем, кто работал, а мать не работала. Выживали только благодаря отцу, старшине Красной Армии. Его самолёт был прикреплён к Наркомату Военно-Морского Флота СССР, ему выдавался продовольственный аттестат, который они отоваривали в Москве. Кононовы жили в московской коммунальной квартире с общей кухней, в 14-метровой комнате, а рядом располагались ещё три семьи. Детей в их доме было много, все играли в войну. Самые жаркие споры разгорались о том, кто будет «нашими», а кто – «фашистами».

Незабываемые дни, когда Красная Армия одерживала очередную победу на фронте. Александру Михайловичу они глубоко запали в память: «Когда поздно вечером передали по радио, что наши освободили Минск, я прыгал на кровати и кричал: «Ура!» В тот год после Курской дуги каждый день были салюты». Александру Михайловичу запомнилась соседка – Лидия Чернышова, мать пятерых детей. Они жили в двух комнатах рядом с Кононовыми. Её муж, лётчик, прислал письмо и посылку – два куска мыла, по тем временам большой дефицит. Написал, что его наградили, и он скоро приедет домой. Она очень ждала мужа, но пришла похоронка. Это было по-настоящему ужасно.

Одно из самых ярких воспоминаний того времени – проход пленных немцев по Москве: «Тротуары Ленинградского шоссе и улицы Горького были заполнены людьми, но тишина стояла скорбная.
Молча смотрели москвичи на поверженных захватчиков, и только мы, мальчишки, получали подзатыльники за то, что кидали камни в наших врагов».

И вот – долгожданный День Победы! 9 мая! Война закончилась! Люди высыпали на улицу и кричали, и плакали, и целовались…

Из Москвы – в Лопасню

В 1945 году Александру было семь, а его сестре Гале пять лет. В августе-сентябре началась война с Японией – освобождение Сахалина. Этой осенью Александр пошёл в первый класс московской школы № 791. Александр Михайлович говорит: «Мама привела меня один раз, всё показала, а дальше я ходил сам. Дорога – примерно километра два. Портфель чиркал по земле, потом совсем истрепался.
Когда отец подарил мне командирскую сумку, все в классе завидовали».

В 1946 году в их семье родился брат Миша, которого назвали так в честь Михаила Ивановича Калинина. Отец с матерью работали, Александру как старшему приходилось смотреть за братом и сестрой.
Это было голодное время, до 1947 года существовала карточная система. Но все старались работать ради восстановления страны. Дети в его школе организовали отряд тимуровцев: пилили дрова фронтовикам, чинили изгороди…

Они жили в Москве до 1948 года, а потом отец заболел туберкулёзом. Он уволился из армии по болезни в звании младшего лейтенанта и стал работать в «Госиздате». Два раза от «Госиздата» Александра направляли в пионерский лагерь в Бердянск. Александр Михайлович помнит, как «поезд тащил паровоз, остановился в поле, нас – тысячи полторы – высадили, всем дали форму: голубенькие рубашки, синие трусы, зелёные пилотки. Я был во втором классе – ещё не пионер, но галстук мне повязали, как и всем… 15–16 отрядов разных возрастов поселили в деревянных времянках в саду, где росли яблоки, груши, абрикосы…» Второй раз в лагерь он попал в 1948 году уже от газеты «Правда». Там в 10 лет он участвовал в первенстве по футболу.

Врачи сказали отцу: «Хочешь жить, бросай Москву и уезжай за город». Оставив свою квартиру, они уехали под Чехов, в Лопасню. Связи с соседями не теряли, ездили друг к другу в гости. В Лопасне Саша сразу пошёл в 4-й класс. Здесь жили их родственники по линии матери, у них и остановились на первое время, а в 1952 году построили свой дом. Для этого отцу пришлось даже продать фотоаппарат – знаменитую «лейку». Он начал работать мастером Чеховского участка «МОГЭС», потом стал секретарём парторганизации, членом бюро райкома партии. Через некоторое время его отправили «поднимать» наиболее отстающий колхоз «Дружба» в районе деревни Шарапово. Был он и директором совхоза в Чепелево, и заведующим птицефабрикой, и начальником пассажирского депо в Лопасне; какое-то время возглавлял Серпуховской участок Подольских электрических сетей, в которые входили и Серпухов, и Чехов.

Александр Кононов закончил семь классов в Лопасненской школе и в 1952 году пытался поступить в Серпуховской приборостроительный техникум, но не прошёл по конкурсу. Пришлось идти в восьмой класс, а тогда старшие классы были платные. Чтобы оплачивать учёбу, летом работал в колхозе и на стройке, помогал отцу достраивать дом, а матери присматривать за детьми и пропалывать огород. В школе был редактором газеты, заместителем председателя совета дружины, вожатым. Как говорит Александр Михайлович: «По сути, и учиться-то было некогда. И керосин приходилось экономить, за книжками до ночи не посидишь. На гулянки и развлечения не было ни сил, ни времени…»

В 1958 году он начал работать в Лопасне мастером на «Гидростали» и ждать призыва в армию.

Офицер ПВО

Александр Михайлович стал служить в радиотехнических войсках под Ленинградом, был планшетистом – обобщал данные и наносил на планшет для радиолокационных станций на Балтике. Затем был переведён в штаб ПВО в Ленинград.

После завершения срочной службы Александр Михайлович поступил в училище зенитно-ракетных войск. Он хотел служить на Севере и получил назначение в Архангельск. На Кольском полуострове получил звание капитана, был направлен командиром батареи на остров Кильдин.

В 1962 году Александр Кононов женился на выпускнице педагогического института. После рождения сына и дочери перевелся в Московский военный округ в г. Богородск, потом в Чернецкое под Чеховым в должности командира взвода. Александр Михайлович вспоминает: «Одним из моих старших командиров был командующий восьмой армией ПВО дважды Герой Советского Союза Гулаев, сбивший 86 самолётов – больше, чем Покрышкин и Кожедуб. Уволился я подполковником…»

Поднимая Подольские электросети

В ракетных войсках на Севере электроснабжение осуществлялось от трёх дизелей по 100 кВА. Их обслуживание стало первым опытом А.М. Кононова (тогда ещё лейтенанта) в электроэнергетике. Он уволился из армии в 1983 году, имея опыт работы на оборудовании свыше 1000 В, с 5-й группой электробезопасности, и стал работать мастером на подстанции 220 кВ «Бугры». Директором Подольских электрических сетей в то время был Иван Семёнович Рогов. Уже через десять дней Александр Михайлович сдал экзамены на доступ к самостоятельной работе. Он работал всегда с большой ответственностью, так же было и здесь: оперативно заменил всю документацию ПС «Бугры», впервые на практике в «Мосэнерго» ввёл бригадный подряд, всего за 3,5 месяца выполнил ремонт ОРУ 35 кВ, сделав предварительные расчёты и собрав бригаду. Для выполнения плана ежедневно выявлял коэффициент трудового участия каждого, в итоге зарплата сотрудников была в 1,5–2 раза больше нормативной. Благодаря такой организации все работали с полной отдачей.

С 1 января 1992 года Александр Михайлович возглавил первичную профсоюзную организацию Подольских электрических сетей, а с 2013 г. – Совет ветеранов Южных электрических сетей. Его сын Валерий Александрович, закончив Московский авиационный институт, продолжил династию энергетиков. Александр Михайлович говорит: «Мы относимся к особой категории ветеранов, мы – дети войны. В основном на плечи моих ровесников легло восстановление страны и её триумфальное возрождение после разрухи. Но всё меньше остается участников сражений и тех, кто ковал победу в тылу. Хочу пожелать новому поколению энергетиков конструктивного отношения к работе: умело подбирать кадры, которые бы несли ответственность за порученное дело, чтобы никакие санкции не смогли повлиять на нашу жизнь и работу. Всем людям желаю здоровья, мирного неба, сплочённости вокруг нашего правительства в его не простых, но правильных решениях».